Жизнь и приключения Мартина Чезлвита - Диккенс Чарльз

Этот роман Чарльза Диккенса повествует о богатом старике Мартине Чезлвите и его сложных отношениях с его многочисленными и весьма корыстными родственниками. Скрытный, деспотичный и подозрительный, уставший от людского лицемерия, Мартин Чезлвит-старший прогоняет от себя даже единственного любимого им родственника — внука. Гордый и самоуверенный юноша, решивший доказать деду свою состоятельность, отправляется из Англии за признанием и удачей в Америку. Роман вызвал возмущение американской общественности по поводу критики американского образа жизни, описанного Диккенсом. Томас Карлейль заметил: «Янки вскипели, как огромная бутыль содовой».

В Англии и в Европе роман был принят положительно. В. Г. Белинский отзывался о нём так: «…едва ли не лучший роман даровитого Диккенса. Это полная картина современной Англии со стороны нравов и вместе яркая, хотя, может быть, и односторонняя картина общества Северо-Американских Штатов. Что за неистощимость изобретения, что за разнообразие характеров, так глубоко задуманных, так верно очерченных! Что за юмор! что за слог!… В „Мартине Чодзльвите“ заметна необыкновенная зрелость таланта автора; правда, развязка этого романа отзывается общими местами; но такова развязка у всех романов Диккенса».

Американские главы заинтересовали и славянофила И. С. Аксакова: «На днях прочёл я вторую часть романа Диккенса. Америки очень интересно, хоть и видна национальная ненависть. Как отвратительны Соединённые Штаты, эти гнилые плоды Европы на чужой почве, эти преждевременно перезревшие дети».

Известно, что Достоевский восхищался Диккенсом: есть предположение, что изображение психологии убийцы Джонаса в «Мартине Чезлвите» повлияло на возникновение образа Раскольникова. Лицемерие Пекснифа («я хочу любить человечество — и знать, что не разочаруюсь в моих ближних») сопоставляется с Фомой Опискиным у Достоевского («Дайте, дайте мне человека, чтобы я мог любить его!»). Переживания Джонаса, считавшего, что он убил своего отца, неоднократно сопоставлялись с коллизиями «Братьев Карамазовых». Л. Н. Толстой также неоднократно перечитывал роман.